10 лет назад Хаяо Миядзаки снял идеальный фильм-компаньон к «Оппенгеймеру» Кристофера Нолана.

Разум человека наполнен великолепными, изменяющими реальность видениями — образами, которые он чувствует себя обязанным воплотить в жизнь. Когда он это делает, постоянный шум его воображения стихает, но на смену ему приходит новое, постоянное чувство вины. Это очень похоже на историю Оппенгеймера , не так ли?

Амбициозная трехчасовая эпопея Кристофера Нолана о жизни Дж. Роберта Оппенгеймера (Киллиан Мерфи), отца атомной бомбы, представляет собой захватывающее и зачастую устрашающее погружение в разум одного из самых важных людей в истории. Это исследование не только цены мечтаний, но и сложной природы вины. Допустимо ли вам, например, чувствовать вину за последствия своих собственных действий, когда последствия с самого начала очевидны всем, включая вас? Каким бы убедительным он ни был, «Оппенгеймер» — не первый фильм, в котором исследуются подобные проблемы.

Знаменитый аниматор Хаяо Миядзаки представил свое собственное исследование ценности и цены мечты, когда снимал «Ветер крепчает» . Этот фильм, вышедший на этой неделе в США 10 лет назад, представляет собой вымышленную драму, основанную на жизни Дзиро Хорикоши , чьи мечты всей жизни в области авиации проявились в пилотировании истребителей, использовавшихся Японской империей во время Второй мировой войны. Как и Оппенгеймер , на момент выхода фильм подвергся критике за то, что он не раскрывает последствия действий главного героя так глубоко, как некоторым хотелось бы. Однако повторные просмотры «Ветра крепчают» показывают, что Миядзаки полностью осознает смерть и разрушения, вызванные действиями его главного героя. Он также по-прежнему в восторге от артистизма Хорикоши — и именно это напряжение делает «Ветер крепчает» одним из величайших анимационных фильмов 21 века.

«Ветер крепчает» начинается во сне. В нем молодой Дзиро Хорикоши летит на самолете через сельскую местность Японии, но его полет прерывается появлением военного дирижабля, несущего дышащие, поглощающие бомбы, которые разрывают его самолет на части и отправляют его свободно падать на землю. Эти первые минуты иллюстрируют красоту полета и стремления к нему, а также то, как великолепные летательные аппараты, такие как самолеты, всегда неизбежно используются как средство насилия.

Видения войны и смерти пронизывают «Ветер крепчает» . Миядзаки наполняет фильм изображениями горящих самолетов и полей. В одном из ранних снов еще молодой Дзиро встречает своего кумира, итальянского авиаконструктора Джованни Баттиста Капрони, и они оба с удивлением наблюдают, как десятки самолетов последнего парят в небе. "Посмотри на них. Они будут бомбить вражеский город. Большинство из них не вернутся», — объявляет Капрони, вызывая внезапный переход к кадру самолетов, падающих над сожженным городом, пламя которого остается в отражении очков молодого Дзиро на следующем изображении. «Самолеты не являются инструментом для войны. Они не предназначены для зарабатывания денег», — говорит Капрони Дзиро. «Самолеты — это прекрасные мечты».

Он прав и ошибается, как и друг Дзиро и коллега-авиаконструктор Киро Хондзё, когда он замечает: «Мы не торговцы оружием. Мы просто хотим создавать хорошие самолеты». Его комментарий сразу же следует за кадрами его собственных бомбардировщиков времен Второй мировой войны, пролетающих над горящими городами и сбитых с неба. Когда Дзиро спрашивает, с кем будут сражаться бомбардировщики Киро, его друг отвечает: «Китай. Россия. Британия. Нидерланды. Америка." Эти детали раскрывают ложность утверждений Киро о его роли и роли Дзиро в мире. Возможно, они не торговцы оружием, но они участвуют в гонке вооружений.

Стремясь воплотить в жизнь самолеты своей мечты, Дзиро отправляется в Веймарскую республику, чтобы исследовать немецкие инженерные технологии, и проводит одно лето на ретрите в японском городе Каруизава. Миядзаки, со своей стороны, часто ссылается на фашизм времен Дзиро и даже заходит так далеко, что прямо признает растущее присутствие нацистов по всей Европе. Находясь на своем летнем курорте, Дзиро также влюбляется в Нахоко Сатоми, молодую женщину, больную туберкулезом. Они быстро обручились и спустя годы женятся.

Сестра Дзиро предупреждает его, что болезнь Нахоко обрекает их брак на недолговечность, но он все равно женится на ней. Он ставит их любовь выше трагического исхода их отношений, так же, как он ставит красоту своих самолетов выше ужасающих способов их использования. Однако после того, как он наконец сконструировал самолет своей мечты, Дзиро отвлекается от успешного испытательного полета из-за предзнаменования смерти — порыва ветра, который сообщает ему о кончине Нахоко.

Позже, в последующем сне, Капрони исправляет часть своего предыдущего заявления. «Самолеты — это прекрасные мечты», — повторяет он, прежде чем добавить: «Проклятые мечты, ожидающие, пока небо их поглотит». Ранее в фильме он утверждал, что миру лучше иметь красивые вещи, такие как самолеты и пирамиды, даже если их можно использовать во зло. «Ветер крепчает» не подтверждает и не опровергает это мнение, но ясно дает понять, что Дзиро безвозвратно изменился в результате того, что стало со всеми его мечтами, и Миядзаки изо всех сил старается подчеркнуть как ужас, так и величие работы своего главного героя. .

Очевидно, что применение Америкой ядерной войны против Японии в 1945 году делает соединение «Ветер крепчает» , фильма самого почитаемого японского аниматора, и «Оппенгеймера », блокбастера британского режиссера, финансируемого Америкой, трудным и запутанным делом. Не заблуждайтесь: тяжесть грехов Дж. Роберта Оппенгеймера значительно перевешивает грехи даже Дзиро Хорикоши. Однако в этих двух мужчинах Нолан и Миядзаки находят схожие истории — современные трагедии о сложной природе достижения своей мечты в мире, который склонен использовать свои изобретения в самых уродливых целях. Грань между сном и кошмаром может быть слишком легко размыта и пересечена, и это очевидно как в «Оппенгеймере» , так и в «Ветре крепчает» .

В конце последнего фильма Дзиро возвращается в тот же мир снов, в котором он встретил Капрони ранее, но он отличается от того, что было раньше. Бескрайние поля колышущейся травы усеяны металлическими каркасами разрушенных самолетов. В конце концов Дзиро находит Капрони снова стоящим на вершине холма. «Здесь мы впервые встретились», — отмечает он. Капрони называет это «царством мечты». Дзиро отвечает: «Или в стране мертвых». Что он? Место красоты и воображения или кладбище? Суждено ли одному со временем стать другим?

Возможно, жизнь просто учится принимать тот факт, что красота и ужас могут – и часто так и есть – существовать бок о бок. Возможно, все, что имеет значение, это то, как мы справляемся с этим фактом. В «Оппенгеймере» ужасы, которым способствовал его главный герой, замораживают его в вечном цикле вины и самобичевания. В «Ветер крепчает » Дзиро решает жить, несмотря на все, что он сделал и потерял. Один фильм верит в непреодолимую тяжесть вины, другой — в важность продолжения жизни. И, в конечном счете, именно идеи, с которыми он разделяет Оппенгеймера, а также то, в чем он расходится с Оппенгеймером , делают «Ветер крепчает» не только интересным программным партнером его преемника 2023 года, но и мощным противодействием ему. Спустя десять лет после его выпуска его красота и важность только растут.

«Ветер крепчает» транслируется на Максе . Оппенгеймер ведет трансляцию на Peacock .